Оскар Уайльд владел зловещей тайной моделирования собственной жизни через слово, желание, через творчество. Поэтому он упивался театром, эстетизацией бытия, разыгрыванием собственной судьбы через чужие судьбы. Чуть ли не впервые в истории культуры художник рассматривал всю свою жизнь как эстетический и эпатажный акт, каждую минуту создавал свой имидж, став предтечей и идолом для целого поколения русского Серебряного века, итальянских футуристов, Сальвадора Дали.
Однако этот стиль театрализации жизни («жизнь ворует у искусства), который 20 век переварил и осмыслил, а под конец возвел в норму, в викторианской Англии конца 19 века считался неприличным и непозволительным. Это в итоге привело Уайльда к его собственной трагедии, но написанной уже не в форме пьесы, а в виде тюремной исповеди.
Предугадав это задолго в своих пьесах, сказках, стихах, а главное, в романе своей жизни — «Портрете Дориана Грея», Уайльд столкнется со страшным предательством, не желая верить до самого конца, а уверовав, так и не сумев смириться, что тот, кого он так любил, оказался в тоже время бессердечным, растоптавшим в сказке розу. Сама жизнь, которую он так сильно (слишком сильно) любил «растерзала его, как хищный зверь».
Бернард Шоу, человек совсем другой масти, подарил миру театра множество блистательных пьес и статей. Блестящий мастер парадоксов, за которыми всегда кроется серьезная и глубокая мысль, он стал серьезным и вдумчивым реформатором английского театра начала века. Его пьесы поднимают вопросы, созвучные времени, конфликт в них — это всегда конфликт между видимостью человека и его сущностью.
При всей полярности творческих и жизненных принципов Бернарда Шоу и Оскара Уайльда их драматургия войдет в историю английского театра рука об руку. Сегодня именно Уайльд и Шоу, справедливо считаются основоположниками интеллектуального театра, в середине 20 века получившего свое развитие в течении абсурдизма.