25 января в 19:00 в Порядке слов издатель Татьяна Ковалькова и литературовед Анастасия Корсунская представят книгу Олега Охапкина «Гражданская лирика».
Это третья, самая масштабная, книга трёхтомника Олега Охапкина, выпущенного НП «Русская культура» (СПб) в период с 2013 по 2019 год. Книга включает три раздела: Время застоя (конец 1960-х — начало 1970-х); Религиозное возрождение или Время надежд (1975–1988); Время разбитых надежд (1990–2000 годы).
В качестве предисловия — статья Александра Маркова (Москва) «Об откровениях языка гражданской лирики Олега Охапкина». Им же написаны комментарии к наиболее многосоставным текстам. Дизайн этой книги, как и двух предыдущих, выполнен Ксенией Охапкиной.
Александр Марков:
Гражданская лирика» требует не просто понимания, а «пересобирания», свертывания больших реальностей в единые образы, умения очень хорошо помнить происходящее, аскетическая «память смертная» и одновременно «культурная память». Как на иконе ангелы сворачивают небо, уже тщательно прописанное, со звёздами, так и в поэзии Олега Охапкина поэтическая речь, её вопросы (не случайно знак вопроса напоминает тот самый сворачиваемый свиток с иконы) рассказывают о том, что произошло и с Римом, и с Москвой, и с Петербургом.
...Поразительно «устроены» стихи о миссии поэта в истории. Они никогда о том, как поэт столкнулся с событиями, это не о гражданственности в узком смысле как правильном и достойном действии в сложных обстоятельствах. Скорее мы имеем здесь дело с гражданственностью как единством классических «гражданских» добродетелей (мудрость, мужество, терпение и справедливость), с постоянным самоотчётом, не прощающим никаких отступлений от смелости и от милости. Такова есть гражданственность в широком смысле, «пересобирающая» мир не просто в решительных действиях, а в аскетически строгой работе над собой. Исторический поэт Олега Охапкина — не певец во стане воинов, не необходимый свидетель, а ангел, вестник, сообщающий, насколько строго была выполнена работа, всегда ли замысел совпал с исполнением:
Сыпучая чужбина, где твой Рим?
Передо мной встаёт барханов дым.
Что, нищета, твой посох? Не цветёт?
Зато пустыня отчины метёт.